В рамках фест-недельки по Благим Знамениям
20.10 — любой жанр
Автор: fani
Название: Великая сила искусства, или О том, насколько хорошо демоны умеют танцевать
Пейринг/персонажи: Азирафаэль, Кроули
Форма: мини, 3689 слов
Категория: слеш
Жанр: UST, юмор, флафф
Рейтинг: PG-13
Описание: написано по заявке читать дальшеЗаявка: Кроули для какого-то дела (или для удовольствия) танцует стриптиз. Азирафаэль случайно становится зрителем.
- Ах, как же он прекрасен! Кроули, ну ты только глянь! Потрясающая гибкость, правда? Просто восхитительно! Никогда бы не подумал, что люди так могут!
- Люди могут многое.
читать дальше
В сторону монитора Кроули даже не покосился: разглядывать парня, вихлявшегося на экране престарелого азирафаэлевского компьютера, совершенно не хотелось. И даже не потому, что из одежды на парне были только алые стринги и алая же полумаска, а выделывал он своим тощим телом разные малопристойные штуки, нарушающие законы не только приличия, но и гравитации. И даже не потому, что Азирафаэль крутил этот ролик уже девятнадцатый раз (ПРИМЕЧАНИЕ* и это только за сегодняшнее утро!).
Азирафаэль явно был возбужден. И в ангельской простоте даже и не подумал это скрывать, а потому пахло от него так сладко и одуряющее, что перехватывало дыхание.
Кроули втиснул руки поглубже в карманы узких брюк и сжал кулаки, вгоняя ногти в ладони. Помогло. Но не так чтобы сильно.
- Кроули, ну посмотри же! Он как будто летает! А извивается как?! Словно эфирная сущность, у которой нет ни единой косточки! Посмотри!
Почему бы и не уступить ангелу, если тот так просит? И почему бы не сделать это в своей обычной манере? Даже если тебе этого совсем и не хочется – это не повод палиться так откровенно.
- Хм… - Кроули шевельнулся, сделал вид, что присматривается (дышать он при этом старался через нос: так запах тоже ощущался, но слабее, язык все же намного чувствительнее). – А по мне так костей у твоего любимчика даже слишком много: отовсюду торчат! Я даже сквозь музыку слышу, как он стучит ими по этой блестящей палке, когда вокруг нее крутится.
- Пилон, дорогой! – возмущенно охнул Азирафаэль. – И вовсе он не стучит! А это называется пилон. И я не верю, что ты до сих пор так и не смог запомнить!
- Ха!
Отрицать было глупо. Кроули и не стал. Только ухмыльнулся самодовольно и откинулся на спинку дивана, делая вид, что дремлет. Темные очки надежно скрывали как то, что глаза у него вовсе не закрыты, так и направление взгляда, и можно сколько угодно смотреть на сияющее восторгом лицо, притворяясь, что тебе вовсе не интересно, смотреть на трогательные кудряшки, на розовое ухо, на приоткрытые в улыбке губы. Смотреть и… и что? Продолжать ждать? Все еще надеяться?
Именно так. Все еще.
Ему далеко не в первый раз приходилось самому страдать от последствий своих же собственных изобретений. Можно даже сказать, что он в них регулярно вляпывался и уже даже почти привык. Но, пожалуй, впервые страдание это было настолько нелепым и унизительным.
И дело было даже не в том, что это именно Кроули еще на заре человечества придумал и внедрил в массы танцы с раздеванием под музыку. (ПРИМЕЧАНИЕ* За эту модернизацию простых подергиваний под ритмичный (или не очень) шум, склонившую на путь порока немалое количество до того вполне благопристойных душ, Кроули удостоился личной благодарности от Асмодея, курирующего все, что так или иначе связано с похотью). И даже не в том, что Азирафаэль, уставившись на экран, полностью переставал обращать внимание на окружающий мир – в том числе и на Кроули тоже, что не могло не раздражать. И даже не в том, что ангел смотрел на стриптизера с восторгом и обожанием, от которых у Кроули неприятно сосало под ложечкой и хотелось срочно наорать на какой-нибудь фикус. (ПРИМЕЧАНИЕ* Только вот для этого пришлось бы добираться до собственной квартиры, потому что в магазине Азирафаэля фикусов не было (ПРИМЕЧАНИЕ** а если бы даже и были – ангел вряд ли позволил бы разным демонам на них орать).
Все это было не так уж и важно на самом деле. Вернее, важно, конечно. Но терпимо. Однако существовало некое обстоятельство, делающее ситуацию действительно не приятной. И даже не одно обстоятельство, а целых два.
Первым из них являлось то, что танцором в алых стрингах был сам Кроули. А вторым – что ангел, вот уже в двадцать первый раз запустивший ролик с начала, до сих пор этого так и не понял.
- Все-таки он великолепен! – сказал Азирафаэль с томным вздохом через семь минут, когда ролик кончился. Снова. Но запускать его в двадцать третий раз не стал, обернулся к Кроули. Лицо его зарумянилось, глаза сияли. – Просто чудесен, правда же? Даже не верится, что простой человек способен на такое!
Кроули ответил кривоватой загадочной улыбкой и неопределенным звуком. Пусть понимает, как хочет. Ангела очень хотелось оспорить, но не ругать же для этого, в самом деле, самого себя? (ПРИМЕЧАНИЕ * к тому же, если уж быть до конца честным – Кроули просто опасался открывать рот, пока ангел не успокоится хотя бы немного).
Шутка давно уже перестала даже казаться смешной, и логичнее всего было бы ее просто прекратить. Но порозовевший от удовольствия Азирафаэль выглядел таким чертовски соблазнительным! И смотрел с таким восторгом. И этот запах… И восхищение… хотя, конечно, лучше бы он понял, кем именно восхищается! Или не лучше?
- А там есть еще? - ангел смотрел с доверчивой надеждой. – Ты поищешь?
И Кроули сдался. Опять.
- Так и быть, ангел. Поищу. На днях.
В конце концов не так уж и сложно покрутиться у шеста еще несколько минут, если ангелу это так нравится…
***
Изначально все задумывалось как шутка. Глупая такая, провокационная и изначально не слишком смешная, продиктованная скорее отчаяньем, чем действительно желанием посмеяться. Но все же именно шутка, не более чем. Кроули был уверен, что Азирафаэль его узнает сразу же, с первого взгляда, в тот самый первый раз даже маски не нацепил, он ведь вовсе не собирался прятаться! Чего ради для просто шутки? И лишь по чистой случайности его лицо ни разу толком так и не попало в кадр.
Кроули был уверен, что ангел будет шокирован, в большей или меньшей степени, но обязательно будет – ну он же все-таки ангел! Может быть, впадет в праведный гнев и изгонит с глаз «гнусное исчадие ада», а то и вовсе не захочет более его видеть (ПРИМЕЧАНИЕ* - До тех пор, пока не остынет и не соскучится, конечно, а это значит – как минимум дня на два. А то и целых три). Может быть, просто смутится или возмутится - но что-то изменится. И, может быть, ангел на взрыве эмоций скажет что-нибудь такое… лишнее. Не-дружественное. Чего никогда не позволил бы себе сказать в спокойном состоянии, но что могло бы дать Кроули… ну хоть что-то дать. Возможность. Повод. Иллюзию. Надежду… Что-нибудь! (ПРИМЕЧАНИЕ* и если уж признаваться честно, то вгде-то в почти неосознаваемой глубине тлела та самая, еще не данная, глупая и совершенно беспочвенная, но живучая, как тараканы).
Чего Кроули не ожидал, так это того, что Азирафаэлю что-то подобное может понравиться. И что при этом его самого не узнают в упор.
Ангел восхитился.
И пока Кроули в полной оторопи моргал (ПРИМЕЧАНИЕ* от растерянности и недоверия к собственному зрению он тогда моргнул двенадцать раз подряд – больше, чем за всю предыдущую неделю), ангел успел прокрутить короткий двухминутный ролик три раза, бурно выражая восторги столь прекрасным зрелищем, а потом, буквально вцепиться в Кроули с вопросами-требованиями: где тот это нашел и нету ли там еще?
У него уже тогда, при самом первом просмотре, изменился запах. Вернее, не то чтобы изменился – это был обычный аромат Азирафаэля, знакомый Кроули давно и до последнего оттенка. Просто сейчас он стал сильным и резким настолько, что Кроули старался дышать пореже, опасаясь поплыть. Но и совсем не дышать тоже не мог – не потому что нуждался вкислороде, все же демонская натура дает немало преимуществ и человеческой оболочке, и спокойцно задерживать дыхание на пару-другую вечностейф – далеко не самое из них удивительное. Просто этот запах хотелось трогать. Втягивать в себя, катать по небу и в горле, как глоток изысканного вина, ощущая и оценивая мельчайшие оттенки вкуса. Хотелось дышать им ревниво и жадно, до головокружения, до обморока, до полной потери себя, не оставляя никому другому ни единой молекулы.
И, конечно же, очень хотелось попробовать снова.
Кроули немного подумал и решил, что шутку можно слегка растянуть. Никому ведь не будет от этого вреда, верно?
Перед съемкой второго и третьего ролика он уже вполне сознательно нацепил алую полумаску. И точно так же сознательно убрал под алую шапочку почти такие же алые волосы.
***
- Зря он волосы прячет, - вздохнул Азирафаэль. – Они у него очень красивые. Почти как у тебя, ты заметил?
Кроули буркнул что-то в том смысле, что не обратил внимания. И малодушно пообещал «поискать еще» - не сегодня, ангел, на днях… Завтра? Ну… хорошо. Завтра.
В четвертом ролике (который он принес Азирафаэлю на следующий день, как и обещал) шапочки не было. Зато был длинный огненно-рыжий хвост, которым танцор выполнял трюки воистину немыслимые. Хвост словно бы жил собственной жизнью и танцевал сам по себе, рассыпался веером, взмывал, извивался, расплескивался по пилону и тут же захлестывал шест, словно живой и даже где-то разумный. Создавалось впечатление, что на особо сложных фигурах танцор держится только им, хотя, конечно же, это было и совершенно немыслимо для обычного человека.
Азирафаэль был в полном восторге и признал, что танцор настоящий фокусник в лучшем смысле этого слова.
***
- Он такой пластичный, ну прям как змея! И красивый такой… просто дьявольски! Может быть, он все же один из ваших, а, Кроули? Какой-то твой родственник по змеиной части? – Ангел засмеялся, показывая, что он это вовсе не всерьез, просто такая вот шутка, и осторожно толкнул Кроули в бок мягким кулаком (ПРИМЕЧАНИЕ* недавно Азирафаэль торжественно сообщил, что осознал всю важность дружеских тактильных контактов и намерен всячески соблюдать эту часть человеческих ритуалов. Ну, раз уж они с Кроули определенно друзья и живут теперь вместе).
Кроули лишь кисло улыбнулся в ответ. С некоторых пор он терпеть не мог слово «друзья». До дрожи.
(ПРИМЕЧАНИЕ *Временами Кроули начинал подозревать, что френдзону тоже когда-то придумал именно он. И, возможно, тогда это тоже показалось ему очень удачной шуткой – все зависело от количества алкоголя в крови и глубины депрессии, в которой он тогда наверняка пребывал, ибо ни в каком другом состоянии такой изуверской, долгоиграющей и поистине адской пытки даже он не сумел бы измыслить).
***
Посмотри на меня, ангел. Ну посмотри же! Это же я. Мое тело. Неужели ты не видишь? Это змеи ориентируются по большей части на запахи, но ты-то ангел! Да, ауры тоже не передаются вебкамерами, но у тебя же есть глаза!
Мы знакомы с тобою шесть тысяч лет, ты же видел меня в разных костюмах и даже вовсе без – в райском саду, например, одеждой не очень-то заморачивались, пока все яблоки висели на ветках. Ладно, с тех пор прошло слишком много времени, ты мог и забыть, но римские термы, ангел! Там мы тоже были отнюдь не в парадных мундирах эпохи регенства. Ну вспомни же! Каких-то две тысячи лет всего лишь, почти вчера…
Впрочем, зачем ходить так далеко – ты же видел мое тело совсем недавно. После неслучившегося Конца Света. Вернее, после точно так же не случившейся казни. После… ванны, в которой тебе так и не дали резиновой уточки.
После той ванны ты натянул брюки с рубашкой (той самой, с возмутительно клетчатым воротничком!) на голое тело, ангел! На голое, мать его, мое тело. А для этого ты это тело должен был раздеть. Сам. Ибо вряд ли тебе там кто помогал. И даже если ты сдирал мокрое белье и натягивал шмотки с зажмуренными глазами – что само по себе выглядело бы странновато, правда? – но даже и в таком случае ты не мог бы его совсем проигнорировать и не почувствовать, хотя бы изнутри.
(ПРИМЕЧАНИЕ* вообще-то снять мокрое белье было совершенно естественным поступком со стороны Азирафаэля в сложившейся ситуации, и когда у Кроули прошел первый шок и бешенство от того, что чертов ангел вынудил его сидеть на лавочке в публичном месте без трусов, и появилась возможность отнестись к ситуации с иронией, он и сам это понял. Ангел не мог высушить белье чудом – в аду сразу же заметили бы, что у чуда не та окраска. А полотенцем насухо мокрую тряпку тоже не вытереть, даже если то полотенце начудесила Михаил. Так что у Азирафаэля было по сути два варианта: надевать верхнюю одежду на мокрое белье – или обойтись без белья вообще. И он выбрал. В общем-то, еще не худший – ибо оказаться в мокрых трусах порою куда неприятнее, чем вовсе без оных)
Так почему же ты, черт возьми, не видишь? Я ведь почти что и не скрываюсь… да что там почти! Я совсем не скрываюсь. Вот этот щелчок пальцами – напоказ, прямо в камеру… неужели не узнаешь? А вот это двежение плечами и головой – ты ведь и сам его копировал, помнишь?
- Дорогой мой, не надо сопеть так осуждающе. Если тебе не нравится, я же не настаиваю! На кухне есть вино и фрукты, и я скоро к тебе присоединюсь, досмотрю вот только еще разочек…
От одной мысли о том, чтобы уйти (пусть даже на кухню), оставив Азирафаэля наедине с этим, в алых стрингах, Кроули начинало тошнить. И почему-то от того, что «этим в стрингах» был сам Кроули, да и был-то он на экране, легче не становилось. Ни на гран.
- Мне… нравится. Просто настроение паршивое. Забей, ангел, я тут посижу.
- Уверен?
- Абсолютно, ангел!
И это, пожалуй, единственное, в чем Кроули сегодня уверен.
***
Кроули так упорно гнал от себя мысль о том, что когда-нибудь Азирафаэль может захотеть не только узнать про своего кумира побольше, но и лично с ним познакомиться, что однажды она просто вырвалась на свободу. Как всегда, совершенно не к месту, не вовремя и некстати. Просто вот так, не в тему и поперек совершенно левого разговора.
- Хочешь с ним познакомиться?
- Да нет… - ангел сразу понял, о ком Кроули спрашивает, и совершенно не удивился, словно они только что не спорили о новой авангардной выставке. Покосился на выключенный компьютер. Вздохнул. – Боюсь разочароваться, знаешь ли. Он же простой человек…
И торопливо добавил, увидев сузившиеся глаза Кроули и неправильно истолковав его реакцию:
- Кроули, не надо на меня так смотреть! Я люблю людей, ты же знаешь. Просто… - он смущенно пожал плечами, посмотрел почти насмешливо и в то же время словно бы виновато. – Просто не в том смысле, мой дорогой. Не в этом смысле. И его я тоже люблю, как человека. Просто человека, умеющего создавать такую вот красоту… Но когда он на экране… Понимаешь, он тогда уже словно бы и не человек. Просто картинка. Движущаяся прекрасная картинка. Просто искусство. И… И я могу представлять его кем угодно, понимаешь? Даже… не совсем человеком.
Ангел почему-то запнулся и отвел глаза, алея скулами. Взгляд его скользнул по полу, по стене, уткнулся в экран. Залип.
Кроули сглотнул.
Это… это почти нестерпимо. Если ты хотел знак, то что может быть более ясным знаком? Вот он, другого не будет.
Только вот в горле застрял колючий комок и при попытке что-то сказать наружу вырывается лишь беспомощный и невнятный звук. Настолько жалкий, что приходится делать вид, будто всего лишь прочищал горло.
Ангел не обратил внимания, продолжая думать о чем-то своем, уставившись в черный экран. Его глаза сияют как-то странно, и улыбка скорее грустная, чем возбужденная, и экран по-прежнему остается черным. Может быть, из-за этого экрана, может быть из=за улыбки, но Кроули наконец решается.
- Ангел…
- Что?
Он вскидывает голову сразу же, словно ждал оклика, словно все это время только и ждал. Его светлые глаза сияют пронзительно невыносимой голубизной и бьют навылет, словно лазеры. От них невозможно ни спрятаться, ни утаить сокровенное, ни выжить потом, если вдруг…
- Ни… ничего, ангел. Просто хотел спросить – долго ты там еще? Мы же вроде бы на выставку собирались.
- А. конечно, дорогой мой, мы можем идти, я ведь уже давно все посмотрел. И смогу посмотреть еще – потом, когда вернусь.
- Да. Конечно, ангел, кто же тебе помешает, смотри сколько влезет.
Лазеры гаснут. Ослепительная улыбка.
- Прекрасно, мой дорогой.
Конечно, прекрасно. Как же может быть иначе?
Объяснил бы вот только кто-нибудь, почему у ангела такой расстроенный голос…
***
Все прекрасно.
На самом деле прекрасно, и требовать большего самонадеянно и глупо. Он дает тебе столько, сколько может, и не его вина, что тебе хочется больше. И проблема опять же не его. А твоя и только твоя.
Он и так делает все, что может, любой твой каприз, любое желание. А что упорно не желает понимать намеков… Ну так «Ты слишком быстр для меня» работает в обе стороны. Он не готов. Не может. И было бы просто подлостью его торопить или вынуждать, как ты уже пытался. Не надо.
Френдзона – это не так уж и плохо, если подумать и учесть. Что альтернативой может быть «потерять навсегда». Нет уж. Друзья так друзья, все как ты хочешь, мой дорогой. Все только так, как ты хочешь.
Или не хочешь…
Ничего. Может быть. Со временем. Подвижки есть, они радуют, просто не так быстро, а ты попытался ускорить… Не надо.
Наверное, ему действительно так проще, когда через экран. Когда не напрямую.
Наверное, ему так проще. Или же реальный живой Азирафаэль ему в этом плане не очень-то интересен, только вот так, и ему пока что ничего от не надо от ангела, кроме такого вот обожания. Да и то опосредованного. Через экран. Может быть… Когда-нибудь потом…
Что ж. Азирафаэль ждал не одну тысячу лет, подождет и еще.
@темы: текст, слеш, Благие знамения, Азирафаэль, оменсы, Good Omens, Кроули
-
-
20.10.2019 в 23:22-
-
20.10.2019 в 23:32все из лучших же побуждениев и все такое)))))
-
-
21.10.2019 в 01:40Вот прямо так и вижу, как у обоих в глазах вместо зрачков сердечки, и поэтому ничего не видят оба, бггггг
Но как же классный юст! И примечания))))))))))
-
-
21.10.2019 в 02:02вот думай теперь - как же их прояснить-то???
а надо бы както прояснить - ибо рейтинговая сценка для этих зараз уже придумана, но их ведь до нее еще довести надо!
-
-
21.10.2019 в 02:12-
-
21.10.2019 в 02:18а вот как их дотащить??
-
-
21.10.2019 в 08:13-
-
21.10.2019 в 13:38меня например просто дико бесят разжевывание и оъяснение всех поступков и чувств через эти вот проговаривания-диалоги, так сейчас модные везде причем, не только в фиках - они как бы подразумевают что зрители-читатели дебилы. И что самое обидное - постепенно их в таковых и превращают
-
-
23.10.2019 в 09:59буду ждать когда потрахаюца-
-
23.10.2019 в 12:48